Прививки от гепатита в боткинской больнице

Петербуржцу Алексею Лахову 40 лет. Он любит ходить на рейвы и свою работу – директора по развитию благотворительного фонда «Гуманитарное действие». Половину жизни Алексей провел с хроническим гепатитом B. Это заболевание печени, которое часто приводит к развитию цирроза и рака.

В канун нового, 2021 года Алексей выяснил, что практически избавился от гепатита B (полностью вылечиться невозможно), таким образом попав в небольшой процент людей, которым это удалось.

Мы встретились с героем в офисе фонда на Петроградской стороне и поговорили о том, каково было жить с хроническим гепатитом B (а до этого – гепатитом C); что он делал, чтобы вылечиться; планирует ли прививаться от ковида и в конце концов зачем ему рейвы.

Тогда казалось, что гепатит – это для наркопотребителя как насморк, профессиональное заболевание. Симптомов не было – и информации тоже. В то время гепатит называли «ласковым убийцей»: по аналогии со «СПИДом – чумой двадцатого века». Все думали, что если человек заболел, то всё: цирроз или рак печени, неминуемая смерть. И у меня включился юношеский максимализм. Все самое плохое уже произошло, значит, можно продолжать употреблять.

В 1999-м мне было девятнадцать лет, я учился на пиарщика, закончил первый курс университета. Это было время, когда казалось, что все по плечу, а впереди – неизведанные горизонты.

А еще 1999-й я запомнил как год, когда впервые попробовал героин. В 1990-х в Петербурге произошел всплеск героиновой наркомании. Закончилась война в Афганистане, рухнул Союз, открылись границы. У меня впереди была целая новая жизнь, нужно было брать от нее все, что можно.

Многие зависимые говорят, что когда они впервые пробуют наркотики, у них внутри словно заполняется пустота. В моем случае было именно так, я почувствовал, будто нашел недостающий кусочек пазла. В детстве и подростковом возраст я страдал от низкой самооценки. Мне казалось, что я никому неинтересен, поэтому все время проводил за просмотром фильмов и чтением книг. Плюс гены: в моей семье и по материнской, и по отцовской линии были проблемы с алкоголем. Неудивительно, что у меня развилась химическая зависимость.

1999-й также запомнился мне первым посещением мобильного пункта фонда «Гуманитарное действие». Это был Синий автобус, он стоял недалеко от моего дома, рядом с библиотекой. Меня привел знакомый наркопотребитель, сказав, что там можно сдать анализы крови и поговорить с психологами.

На тот момент наркотики не были для меня проблемой. Мне казалось, что я могу контролировать ситуацию и употреблять без последствий. Но я решил сходить. Тогда кровь все еще забирали из вены и отвозили в больницу Боткина (инфекционная больница в Петербурге. – Прим.ред.), а результат был только через неделю (сегодня можно сдать экспресс-тест: кровь забирают из пальца, и результат можно узнать через пять-десять минут). Через неделю пришел результат: гепатит В. А чуть позже я еще раз сдал анализ, и у меня нашли гепатит С.

Я старался соблюдать правила безопасного употребления. Но в компании, еще и в состоянии синдрома отмены, или, проще говоря, «ломки», тебе уже без разницы, что происходит. Предполагаю, я использовал чужую ложку или – с меньшей вероятностью – чужой шприц, таким образом и произошло инфицирование.

Меня сразу отправили на углубленное обследование в районную поликлинику, а там сказали, что нужно госпитализироваться в Боткинскую. Я отказался. Есть совсем небольшая вероятность, что если бы меня на этом этапе «поймали» в острой стадии гепатита В, удалось бы снизить риск перехода в хроническую. Но меня все происходящее жутко испугало.

В 2005-м понял, что нужно бросать, потому что дальше либо тюрьма, либо смерть

Вскоре на домашний телефон позвонила районный эпидемиолог. Врач сказала, что всем, кто со мной живет, нужно завести отдельные полотенца и посуду. В начале 2020 года, при первой волне Covid-19, считалось, что в комнату к инфицированному родственнику следует заходить в полном противочумном обмундировании, чтобы никакой вирус не просочился – 20 лет назад то же самое думали про гепатит.

После этого звонка мои родные узнали о диагнозе. Острой реакции не было, так как к тому времени они уже были в курсе, что я употребляю. Я периодически сдавал анализы, которые показывали, что в плане здоровья у меня все достаточно хорошо, поэтому проблема гепатитов в моей жизни ушла на второй план. На первом была проблема употребления и связанных с этим последствий: отчисление из вуза, вынесенные из дома вещи, судимость.

Первые симптомы гепатита С проявились лишь в 2008 году: я стал ощущать дикую усталость – такую, когда с утра просыпаешься и понимаешь, что из кровати не встать. Да еще и какая-то спутанность в голове.

На тот момент в организме Алексея жили сразу два вируса – гепатита С и гепатита В, и, по его словам, «первый как бы подавил второй». Оба вида гепатита приводят к воспалению и разрушению тканей печени. Они наиболее частая причина цирроза и рака печени. Оба гепатита имеют также различные внепеченочные проявления. Например, гепатит С поражает когнитивные функции (снижение памяти, умственной работоспособности) и желудочно-кишечный тракт.

На момент появления симптомов гепатита С я не употреблял наркотики три года. В 2005-м понял, что нужно бросать, потому что дальше либо тюрьма, либо смерть. Тем более и передозировки случались, и всевозможные отношения разрушились, и с правоохранителями бывали неприятные инциденты. Я прошел несколько курсов реабилитации, ходил на группы «Анонимных Наркоманов» и таким образом научился оставаться чистым.

В том же 2008-м я, наконец, обратился в больницу Боткина, и врачи сказали: «Давай начнем лечить». Это была так называемая терапия стандартными интерферонами: три укола в неделю плюс каждый день таблетки (рибавирин).

У препаратов достаточно серьезные побочные эффекты. У меня развился атопический дерматит (воспалительное заболевание кожи. – Прим.ред.), сильно зудели ноги – расчесывал чуть ли не до крови. И еще я стал очень раздражительным: появилась злость, даже ярость. Доходило до истерик. Я срывался на жену, маленькую дочь. К счастью, родные выдержали мои припадки, потому что понимали: они вызваны терапией.

Хорошо, что постепенно этот вид лечения гепатита уходит в прошлое, и его сменяет терапия препаратами прямого противовирусного действия – лекарствами, которые в большинстве случаев полностью вылечивают заболевание.

В 2009 году анализы на гепатит С показали отрицательный результат. Мне повезло: я попал в 20-30 % людей, на которых эта терапия действует.

Но когда ты вылечиваешься от гепатита С, может вернуться гепатит В. Со мной это случилось через год или два после излечения. Я узнал о возвращении гепатита В, потому что продолжал наблюдаться в Боткинской. Точно не помню, но, кажется, я отнесся к камбэку философски, несмотря на то, что хронический гепатит В – одна из основных причин развития рака печени.

Каждые полгода я сдавал анализы. А в 2017-м врач сказал, что у меня увеличивается вирусная нагрузка, и назначил терапию – «тем более ты не становишься моложе» (мне тогда было 37 лет). Он назначил тенофовир – таблетки, которые применяют в том числе для лечения ВИЧ-инфекции.

По оценочным данным, в Петербурге в совокупности около ста пятидесяти тысяч человек с гепатитами С и В (с последним – поменьше). Не все люди с гепатитом В нуждаются в немедленном лечении. В больнице Боткина лечение от гепатита В получают более тысячи человек: бесплатно, если проходят по федеральной льготе, – либо с пятидесятипроцентной скидкой. В городе действует региональная программа по гепатитам, на которую из бюджета выделяют порядка ста миллионов рублей. Таким образом для меня по пятидесятипроцентной скидке одна упаковка тенофовира на месяц стоит 111 рублей.

Как и ВИЧ-инфекция, хронический гепатит В считается неизлечимым заболеванием, а терапию в некоторых случаях могут назначать на неопределенный срок вплоть до пожизненного. Если у человека стабилизируются основные печеночные показатели, не определяется вирусная нагрузка и не было цирроза, врачи могут принять решение об отмене таблеток (при условии регулярной сдачи анализов и в случае реактивации вируса – возобновления терапии).

В небольшом количестве случаев удается добиться так называемого функционального излечения, когда исчезает основной маркер хронического заболевания HBsAg (поверхностный антиген вируса гепатита В. – Прим.ред.). Но ДНК вируса при этом всё равно «прячется» в клетках печени. Вероятность возвращения вируса крайне мала, но это все же может произойти, например, при раке или трансплантации какого-то органа – когда человек начнет принимать иммуносупрессивную терапию (для подавления иммунитета. – Прим.ред.). Сегодня функциональное излечение – наиболее желаемая цель терапии.

В декабре 2020 года я получил отрицательный анализ на HBsAg (ДНК вируса у меня не определяется уже несколько лет после начала терапии). Честно говоря, не поверил. Я что, попал буквально в 5 % людей, которым удается добиться функционального излечения хронического гепатита В при жизни? Пересдал анализ в «Инвитро» – тоже минус. Сдал в автобусе «Гуманитарного действия» – то же самое. Также я сдал анализ на антитела к HBs-антигену, и если в марте 2020 года их титр (предельное разведение сыворотки, которое позволяет оценить количество и разнообразие антител в крови человека и силу иммунного ответа организма. – Прим.ред.) был невысоким, то сейчас существенно подрос.

Вчера (мы записывали интервью с Алексеем 29 декабря 2020 года. – Прим.ред.) я был у врача, и она сказала: «На моей памяти мы только один раз отменяли терапию человеку с хроническим гепатитом В». На всякий случай я продолжу принимать таблетки, но, возможно, уже в течение 2021 года стану вторым таким человеком на ее памяти.

Россия может стать одной из первых в мире, где реально удастся справиться с проблемой гепатита В практически полностью. У нас всем новорожденным делают прививки, вакцина бесплатно доступна для взрослых в районных поликлиниках. Привиты более 100 миллионов человек, лекарства от хронического гепатита В стоят копейки. По сути, осталось довакцинировать людей, которые не переболели гепатитом В, и обеспечить терапией пациентов, которым она показана.

В России более пяти миллионов человек с хроническим гепатитом С, еще пара миллионов – с гепатитом В и около миллиона – с ВИЧ-инфекцией. Из-за коронавируса произошел всплеск интереса к инфекционным заболеваниям, и хочется верить, что народ будет получать больше знаний. Потому что уровень даже некоторых районных инфекционистов в поликлиниках до сих пор «туши свет».

Я хочу привиться от коронавируса. Для меня нет проблемы привиться российской вакциной «Спутник V» – я доверяю производителям.

Сейчас сделаю абсолютно спекулятивное заявление. Последние полтора года я активно вакцинировался. Привился от всего, что можно в рамках ОМС: от клещевого энцефалита до дифтерии, от гепатита А до пневмококка, от менингита до гриппа. Скорее всего, врачи-иммунологи и инфекционисты не разделят мою логику, но мне хочется верить, что регулярное стимулирование иммунитета с помощью прививок сыграло какую-то роль и в функциональном излечении от хронического гепатита В.

Я хочу привиться от коронавируса. Для меня нет проблемы привиться российской вакциной «Спутник V» – я доверяю производителям

Не менее важно для меня следить за своим психическим и эмоциональным состоянием. За первым обращаюсь к психотерапевтам. А эмоциональное состояние поддерживаю в тонусе благодаря занятиям танцами (для меня это самое настоящее достижение, в 40-то лет) и рейвам.

Впервые на рейв я попал за пару лет до истории с гепатитами, в 1997-м – это был «Восточный удар». Считаю себя ветераном движения. Для меня рейвы – это и физическая активность, и возможность поддерживать себя в тонусе, особенно если речь о больших событиях типа петербургских фестивалей Gamma и Present Perfect. Я предпочитаю туда ходить в одиночестве и ни с кем не разговаривать. Ты как бы один среди большого количества людей – и эта музыка, эта атмосфера позволяют скинуть стресс.

Отправляясь в зарубежную командировку, я в первую очередь захожу на Resident Advisor и DJ Mag. Смотрю – ага, клуб есть в топ-100, значит, я обязательно должен там побывать – несмотря на то, что утром семинар или тренинг. Для меня это своего рода хобби.

В феврале 2020 года я летал в Амстердам, а оттуда – на семинар ВОЗ в Берлине. В Амстердаме я сходил в знаменитый клуб De School, который, к сожалению, недавно закрылся. А в Берлине зашел в номер, бросил вещи и сразу поехал в Tresor: был понедельник, но, к счастью, он работал. Наутро принял участие в семинаре, вечером улетел. Это было как раз перед пандемией, и сейчас я вижу в этом символическое значение: ни в коем случае нельзя упускать шансы, которые идут тебе в руки.

Полученный опыт – как положительный, так и негативный – заставил меня по-новому взглянуть на себя и на свои отношения с другими людьми. А еще он дал толчок к развитию.

В 2010 году я стал волонтерить в общественной организации помощи зависимым «Мастерская свободы», потом был членом координационного совета организации «Азария (Матери против наркотиков)» и даже какое-то время вел передачу «Зависимость или свобода» на телеканале Алексея Лушникова «Ваше общественное телевидение».

Ближе к 2017 году я начал профессионально работать с тематикой гепатитов в Ассоциации «Е.В.А.» и общественной организации «Вместе против гепатита». А сейчас я работаю в благотворительном фонде «Гуманитарное действие» (недавно внесен в реестр иноагентов), который помогает зависимым. Это старейшая в России программа по снижению вреда от наркопотребления, и я горжусь тем, что прошел путь от подопечного этого фонда до одного из ключевых сотрудников.

Я запустил проект Drugmap.ru, веду канал в Telegram «Помощь при передозировке», участвовал в создании Telegram-бота по оказанию первой доврачебной помощи при передозировке @overdosehelp_bot. В общем, стараюсь быть максимально полезным наркозависимым людям, потому что на собственном опыте знаю про дискриминацию и осуждение, с которыми они сталкиваются.

Оксана Станевич

Врач-инфекциониста ПСПбГМУ, эксперт «Просто спросить» и «Просто спросить о COVID-19» Фонда медицинских решений «Не напрасно», сооснователь лектория ViriON

– Насколько уникальна история Алексея?

Случаи спонтанной элиминации HBsAg (удаления вируса из крови. – Прим.ред.) с сохранением при этом IgG к HBcorAg и низкой виремией ДНК ВГВ (менее 100 копий/мл) действительно происходят редко. Так, в Корее – эндемичном (свойственном определенной местности. – Прим.ред.) регионе по вирусному гепатиту В – кросс-секционное исследование (метод одновременного исследования, в котором собирают данные о людях на разных стадиях жизни. – Прим.ред.) с участием 159 пациентов гемодиализа и 121 здоровых добровольцев выявило 1,3 % и 2,5 % соответственно таких случаев.

После длительного приема нуклеозидных аналогов (тенофовир, энтекавир) устойчивая элиминация HBsAg происходит, по разным исследованиям, от 5 до 8 %. Но в популяции населения РФ это соотношение пока остается не до конца выясненным. Важно отметить, что в упомянутых исследованиях больные наблюдались какое-то время и у части из них было возвращение HBsAg.

– Есть ли рациональное зерно в предположениях Алексея о том, что различные прививки повлияли на его функциональное излечение?

К сожалению, убедительных данных о том, что вакцинация стимулирует иммунитет против хронических инфекций и, в частности, ускоряет элиминацию HBsAg, а также подавляет репликацию (процесс удвоения молекулы ДНК. – Прим.ред.) ДНК вируса нет. Но получить прививки таким больным необходимо, в этом смысле Алексей абсолютно прав: хронические инфекции могут осложнять течение других инфекций, поэтому особенно важно выполнять специфическую профилактику.

– Может ли человек с хроническим гепатитом В или С вакцинироваться от ковида?

Если в настоящий момент хронические гепатиты находятся не в стадии обострения, выполнение прививки от новой коронавирусной инфекции (НКИ) не противопоказано. Более того, как и в случае других инфекций НКИ может протекать тяжелее у больных с хроническим вирусным гепатитом, поскольку зачастую коронавирус через сложную патогенетическую цепочку сам нарушает функцию печени. К тому же при наличии сопутствующих хронических вирусных гепатитов больным тяжелой НКИ ограничены показания к назначению препаратов антицитокиновой терапии – такой, которая подавляет иммунитет при наличии у больного цитокинового криза (состояние, когда иммунная система выбрасывает в кровь все воспалительные молекулы – цитокины. – Прим.ред.).

Полезные ресурсы:

Где получить помощь, если вы наркозависимый

Подробнее

Где получить помощь, если вы родитель или близкий наркозависимого

Подробнее

Расписание выездов мобильных пунктов фонда «Гуманитарное действие» в Санкт-Петербург и Ленинградскую область, где можно бесплатно и анонимно сдать тесты на ВИЧ, гепатиты и сифилис:

Подробнее

Бесплатная федеральная горячая линия по гепатитам: 88007759200

Общественная организация «Вместе против гепатита»

Источник