Врачи на войне прививки

Врачи на войне прививки thumbnail

В годы войны, когда не только о “социальной дистанции”, но даже и о выборе медикаментов говорить не приходилось, а нужно было обходиться скудным арсеналом: пенициллином, марганцовкой, стрептоцидом, — советской медицине предстояло пройти серьезнейший экзамен и проверку сил. И она выдержала испытания более чем достойно.

Работа сверху

После начала войны, когда из-за перемещения, часто хаотического, огромных масс населения стало невозможно соблюдать даже элементарные санитарные нормы, сразу ухудшилась эпидемическая обстановка: стали распространяться острые кишечные заболевания и дизентерия, сыпной тиф, малярия, вирусный гепатит, туляремия и другие инфекции.

Допустить распространение болезней было нельзя. Наркомздрав и Народный комиссариат путей сообщения СССР через неделю после начала войны издали “Положение о медико-санитарном обслуживании населения, эвакуируемого из угрожаемых районов”, в котором были расписаны действия территори­альных органов здравоохранения и врачебно-санитарной службы транспорта.

Постановление предписывало: поголовно привить против острых кишечных инфекций “призывной контингент” и население крупных городов; своевременно диагностировать и быстро госпитализировать инфек­ционных больных.

Вакцины

Для купирования кишечных инфекций использо­вали формоловую вакцину, либо тривакцину — против тифа, паратифов, А и В, либо пентовакцину — те же компоненты плюс два дизентерийных антигена.

В 1941 году иммунологи супруги Николай Александров и Нина Гефен разработали первую в мире поливакцину против семи инфекций — холеры, брюшного тифа, столбняка, двух видов паратифов и двух видов дизентерии.

Роль этой вакцины сложно переоценить: она дала возможность провести иммунизацию быстро, в то время как старые методы не годились — они предполагали троекратное введение вакцин, при этом для проведения полного курса нужно было 30 дней, а такой возможности в условиях маневренной войны просто не было.

Против туляремии использовалась живая вакцина Николая Гайского и Бориса Эльберта, против сыпного тифа — вакцина Марии Яцимирской-Кронтовской и Михаила Маевского, против сибирской язвы — живая вакцина Николая Гинзбурга, живая противочумная вакцина Николая Жукова-Вережникова, Магдалины Покровской, Елены Коробковой и Михаила Файбича.

Все это позволяло резко снижать эпидемиологическую нагрузку как на фронте, так и в тылу, а главное — обеспечить предупреждение развития эпидемий в войсках и среди населения. Да, эпидемиологическое неблагополучие по отдельным инфекциям иногда возникало, но удавалось добиться, чтобы оно не носило характера эпидемий.

Разъяснительная работа и не только

При районных здравотделах создавались подвижные эпидотряды, был организован институт общественных санинструкторов. Постановление также предписывало создать чрезвычайные противоэпидемические комиссии, которые состояли из председателей местных советов, представителей Наркомздрава, Наркомвнутдела, военных властей гарнизона, санитарной службы армии и партийных органов.

Глав­ное военно-санитарное управление должно было до 20 февра­ля 1942 года сформировать 200 полевых прачечных отрядов.

За противоэпиде­мическую работу отвечал нарком здравоохранения СССР Георгий Митерев, которого наделили чрезвычайными полномочиями. А с 1942 года борьба с инфекциями еще усилилась: в крупных лечебных учреждениях ввели должность замглавврача по противоэпидемической работе, повышенное внимание стали уделять санитарно-просветительной работе.

Барьер для инфекций

Были созданы запасные полки, в ко­торых перед отправлением на фронт всех призывников обучали санэпидграмотности. На крупных и узловых же­лезнодорожных станциях организовали санитарно-контрольные пункты, медицинские службы частей и соединений должны были своевременно выявлять заразных больных, диагностировать заболевание, а затем изолировать и лечить больного.

Много внимания уделялось банно-прачечному и дезинфекционному обслужи­ванию войск и санитарно-эпидемиологической разведке. В 1942 году в каждом военном округе учредили должность главного эпидемиолога и должности эпидемиологов в частях и соединениях.

Войсковой эпидемиолог контролировал санитарное состояние прибывающего пополнения, следил за организацией качественного питания, обеспечения водой, стиркой белья, обеспечением войск полевыми банями.

Подвижные эпидемиологические отряды оснащались сред­ствами для быстрой санитарной обработки людей, одежды и имущества в эпидемических очагах.

Важной частью работы войскового эпидемиолога была санитарно-эпидемиологическая разведка, профилактика заразных болезней, а в случае появления — их ликвидация.

Контроль качества еды

У каждого медработника и хозяйственника были таблицы норм продуктов на одного человека, их калорийности и пищевой ценности. Во время обороны питание было трехразовым, а при ведении активных боевых действий старались, чтобы еда доставлялась не реже, чем два раза в сутки, насколько это позволяли обстоятельства.

Следили за свежестью и за витаминным составом еды. Например, чтобы не допускать авитаминоза С, в частях готовились и выдавались личному составу настои из хвои.

Иногда фиксировались случаи авитаминоза, А — “куриной слепоты”. Таких бойцов обязывали собирать дикорастущий щавель, который добавлялся в первые блюда. Нужно было съедать 100−150 граммов щавеля.

Санитарка раздает шоколад военнослужащим Красной армии, 1942 год

© N. Kolesnikov/Anthony Potter Collection/Getty Images

Чтобы обеззараживать воду в индивидуальных флягах, бойцам выдавали таблетки пантоцида. Вообще каждый источник воды, по правилам военного времени, априори должен был счи­таться сомнительным, поэтому воду обязательно хлорировали и кипя­тили.

Если войска на какой-то территории располагались на значительный период времени, то воду подвергали очистке — отстаивали, коагулировали и фильтровали. С 1942 года там, где была только соленая вода, действовала “Инструкция по опресне­нию воды вымораживанием”.

Обеззараживали воду препаратами хлора, марганцовкой или перекисью водорода, затем ее кипятили и улучшали вкус лимонной кислотой и другими добавками.

В обязанности санэпидвзвода медсанбата входила организация два-три раза в месяц, насколько позволяла боевая обстановка, “помывки личного состава со сменой белья”. Для этого существовали передвижные бани.

В дивизиях были свои прачечные. Эпидемиолог следил за качеством стирки и за тем, чтобы потоки грязного и чистого белья не смешивались. Если эпидобстановка осложнялась, белье начинали пропитывать противопаразитарными составами.

Разведка

Организовывать и проводить санитарно-эпидемиологическую разведку было важнейшим разделом работы санэпидвзвода медсанбата.

Разведка должна была вовремя выявлять очаги инфекционных заболеваний в освобожденных населенных пунктах, обеспечивать локализацию очагов, предотвращать общение личного состава с заразными больными, находить пригодные к использованию источники водоснабжения, собирать сведения об эпидемическом состоянии войск противника.

Конечно, без инфекционных заболеваний, особенно дизентерии, которой чаще всего страдало молодое пополнение, не обходилось. В этом случае важно было не допустить развития и нарастания инфекций.

Именно поэтому эвакуация инфекционных больных в тыловые госпитали, как пра­вило, не допускалась: их лечение проводилось в инфекционных полевых подвижных госпиталях.

Санэпидразведка также обеспечивала са­нитарное обслуживание войск при передвижении на железнодорожном, автомобильном, водном транспорте. Это стало особенно важным, когда войска начали продвигаться вперед.

На освобожденных территориях, где зачастую полностью была разрушена инфраструктура, уничтожены поликлиники и больницы, возникала пря­мая угроза распространения паразитарных тифов и других инфекционных болезней. Иногда нацисты прибегали к намеренному заражению населения, с тем чтобы инфекция вывела из строя наступающие войска.

В этих случаях широко использовался институт чрезвычайных противоэпидемических комиссий, требовалась особенно напряженная работа военно-медицинской службы, чтобы обнаружить, изолировать и обеспечить лечение больных, обеззаразить территорию, создать и оборудовать полевые госпитали для лечение солдат.

Внимание тылу

В мае 1942 года в каждой поликлинике ввели должность замглаввра­ча по эпидработе, организовали подготовку активистов — санинспекто­ров, которые проводили подворные обходы, направляли на госпитализацию всех температурящих больных, дезинфицировали очаги инфекци­онных заболеваний.

Санитарный поезд, 1941 год

© ТАСС

Активно участвовали в эпидработе поликлиники и санэпидстанции, число которых за первые два года войны увеличилось с 1760 до 2400. К работе привлекали общественных санинспекторов и сотрудников общества Красного Креста и Красного Полумесяца.

Читайте также:  Федеральный закон 229 о профилактических прививках

В большом количестве строились бани и дезинфекционные камеры. На основных эваконаправлениях, на крупных железнодорожных узлах создавали специа­лизированные формирования Наркомздрава и медицинской службы Наркомата путей сообщения, включавшие в себя санитарно-контрольные, обсервационные и изоляционно-пропускные пункты.

Таким образом была обеспечена система на­дежных противоэпидемических барьеров на железнодорожных коммуника­циях.

О том, что работа военных эпидемиологов, гигиенистов и санслужб была успешной, свидетельствовуют цифры: доля инфекционных болезней в об­щей заболеваемости составила только 9%, из них дизентерия — 4,4%, сыпной тиф — 2,7%, брюшной тиф и паратифы — 0,6%. За годы войны вылечили 72,3% раненых и более 90% больных.

Усилия врачей и медработников не остались незамеченными. Орденами и медалями СССР за период 1941—1945 годов наградили более 116 тыс. военных медиков и 30 тыс. работников гражданского здравоохранения. 47 человек удостоены высочайшей награды — звания Героя Советского Союза. Больше 20 военных медиков в годы Великой Отечественной войны стали лауреатами Государственной премии СССР.

Благодаря именно их работе и главенству принципа профилактики во время Великой Отечественной войны была одержана блестящая победа над эпидемиями.

Юлия Острогожская

При подготовке материала использована литература: Санитарно-эпидемиологическая служба и ее руководители. Из истории здравоохранения России в ХХ веке. — М., Медицина, 2003 г. Е.Г. Эльяшевич. Санитария, гигиена и эпидемиология в период Великой Отечественной войны (1941−1945 гг.). Белорусский государственный медицинский университет. А. Е. Локтев. Становление и развитие санитарно-эпидемиологической службы Русской и Красной армий (1904−1945). С. Бутаков, О. Берский, А. Зеткин, А. Зобов. Противоэпидемическое обеспечение Красной армии на завершающем этапе Великой Отечественной войны. Военно-медицинский журнал, май 2015 г. С. Лебедев. Вклад советской военной и гражданской медицины в разработку вакцин в годы Великой Отечественной войны / С. М. Лебедев, М. О. Сафронов // Военная медицина. 2015. Живая противочумная вакцина: теория и практика иммунопрофилактики чумы. Е. Коробкова, М., Медгиз, 1956. M. Leitenberg, R. A. Zilinskas with G. H. Kuhn. The Soviet Biological Weapons Program. A History. London, England, 2012.

Источник

Прививки в нашей стране делают более 250 лет. Как это происходило в Российской империи и в СССР — в материале mos.ru.

За последние три года проведения масштабной вакцинации против гриппа было сделано 20,1 миллиона прививок. Вакцинация проходила не только в медицинских учреждениях, но и в мобильных пунктах — у станций метро и Московского центрального кольца, в центрах госуслуг «Мои документы». В этом году сделать прививку можно еще и в городских парках. Mos.ru вспоминает историю распространения вакцинации в России и Москве, которая началась с императрицы Екатерины II.

Как Екатерина II была первой

Принято считать, что первая в российской истории прививка была сделана 23 октября 1768 года, а поставили ее самому на тот момент важному и могущественному пациенту Российской империи — Екатерине II. Прививка была от оспы — страшного заболевания, которое сейчас побеждено именно благодаря вакцинации. Но в XVIII веке эпидемия оспы выкашивала население и Европы, и России. В отдельные годы от оспы умирало более миллиона человек. Заразиться было очень легко — болезнь не щадила никого, не делая различий между сословиями. Не миновала оспа и российский трон. В 1730 году от оспы в 14-летнем возрасте скончался царь Петр II.

Справка о прививке ребенка от оспы для поступления в учебное заведение. 1906 год. Главархив Москвы

Смертность от оспы в те годы составляла около 40 процентов — иными словами, в XVIII веке заболевший имел почти равные шансы выжить или умереть. Вместе с тем врачи уже тогда заметили, что перенесший оспу человек больше никогда ею не заболеет. До открытия теории иммунитета оставался примерно век, но врачи XVIII столетия начали пользоваться этим наблюдением. По нынешним меркам их метод вакцинации кажется крайне небезопасным, но тогда — вполне приемлемым, ведь смертность привитых таким методом людей составляла всего около двух процентов, в 20 раз меньше, чем у непривитых. Метод, называемый вариоляцией, заключался в том, что на руке пациента делали надрез, куда помещали оспенный материал, взятый от больного человека (безопасную вакцину на базе коровьей оспы английский врач Эдвард Дженнер разработал лишь в 1796 году). Если все проходило удачно, привитый болел оспой в легкой форме, после чего уже не мог заразиться. Этот метод был открыт турками, затем его изучили английские врачи. Сначала они опробовали вариоляцию на преступниках, затем на сиротах из приюта, а потом, когда все испытуемые выжили, привили и королевскую семью.

Вакцинация детей в яслях. 1943 год. Главархив Москвы

Екатерина II очень боялась оспы. После того как в 1768 году от этой болезни умерла графиня Шереметева, жених которой — граф Никита Панин — был наставником ее сына цесаревича Павла (будущего императора Павла I), Екатерина приняла решение сделать прививку. Из Лондона был выписан врач Томас Димсдейл, «оспенную материю» он взял у шестилетнего Саши Маркова. На случай своей смерти императрица распорядилась держать наготове упряжку почтовых лошадей, чтобы врач мог срочно уехать из страны и избежать самосуда. Через шесть дней после прививки у Екатерины начались признаки недомогания, она уединилась в Царском Селе. Но все окончилось благополучно: еще через неделю императрица поправилась. Сразу после этого по примеру Екатерины в очередь на прививку от оспы записались 140 аристократов — прививаться стало модно.

Роковая страсть, мезальянс и счастливый брак: шесть историй любви из музеев Москвы

Императрица повелела обнародовать описание своей болезни, «чтоб и другие, употребляя те же средства, удобно предохраняли себя от опасностей».

Доктор получил баронский титул, звание лейб-медика и пенсию в размере 500 фунтов стерлингов в год, а Александр Марков — дворянство и новую фамилию Оспенный. На его гербе была изображена рука со зрелой оспиной выше локтя, держащая красную розу.

Таблица мер профилактики эпидемических заболеваний. 1931–1933 годы. Главархив Москвы

В честь первого оспопрививания была выбита памятная медаль с изображением Екатерины II и подписью «Собою подала пример». И на лицевой стороне медали «За прививание оспы», которой в XIX веке награждали врачей, прививавших от оспы, был портрет Екатерины II. Кроме того, приглашенный в Россию итальянский балетмейстер Гаспаро Анжиолини поставил на тему прививки императрицы балет «Побежденное предрассуждение», где аллегорические фигуры науки боролись с фигурами суеверий.

Димсдейл позже вернулся в Россию, чтобы сделать прививки внукам императрицы. К этому моменту Российская империя была одним из лидеров в Европе по борьбе с оспой. В то время как в России делали прививки, во Франции умер от оспы король Людовик XV. «Какое варварство, — сказала, узнав об этом Екатерина, — ведь наука уже позволяет лечить эту болезнь».

Читайте также:  Прививки до года киров

Как Склифосовский открыл в Москве пастеровскую станцию

До открытия Луи Пастером вакцины с бешенством в России боролись заговорами, выжиганием ран каленым железом и прочими имеющими мало отношения к науке методами. Например, в XIX веке в «Правительственном вестнике» вышла статья «О лечении водобоязни русской баней».

Открытие Пастера в 1885 году стало настоящим спасением. В Париж потянулись укушенные бешеными животными люди. Среди первых избежавших благодаря вакцине смерти 2500 человек были 16 из 19 покусанных волком жителей Смоленской губернии. В живых могли остаться все, однако троим не повезло — с помощью опоздали: заседание городской думы в Белом, которая должна была выделить им 16 тысяч рублей на поездку, состоялось лишь на третий день после несчастья, еще двое суток пострадавшие прождали врача в сопровождение. Всего из России к Пастеру приехали 44 укушенных бешеными животными — крестьяне из Смоленской, Орловской, Пензенской, Владимирской, Тверской и Костромской губерний.

Вакцинация детей в диспансере. 1932 год. Главархив Москвы

Сохранилась резолюция Александра III на письме обер-прокурора Святейшего синода Константина Победоносцева, просившего выделить средства на эти поездки во Францию: «Получите от Танеева 700 рублей. Очень желательно хотя самых опасных послать в Париж к Пастеру, который очень интересуется именно укушениями бешеного волка, так как еще не имел у себя подобного больного». Впоследствии император пожертвовал на открытие Института Пастера в Париже около 100 тысяч франков.

Справка о профилактической прививке от оспы. 1933 год. Главархив Москвы

А пастеровские станции вскоре начали открываться по всему миру, и Россия стала одной из передовых в этом отношении стран. Первая станция прививок против бешенства в Российской империи (и вторая в мире) появилась в Одессе 11 июня 1886 года, а уже через месяц такая же была создана в Москве. К ее открытию Луи Пастер прислал свой портрет с автографом. Он до сих пор хранится в Московском научно-исследовательском институте вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова, открытом на ее базе. Одним из инициаторов создания московской станции стал Николай Склифосовский.

Воспитательный дом, народный университет и аптека: чем занимались московские меценаты прошлых лет

К 1912 году пастеровских станций в России было уже 28, а к 1938 году в СССР — 80 (не считая нескольких сот филиалов). Московская станция стала ведущим центром по борьбе с бешенством в СССР. Тысячи жизней были спасены с того времени с помощью антирабических вакцин.

Как советские ученые победили полиомиелит

В середине XX века мир настигла новая катастрофа — полиомиелит. Около 10 процентов заболевших погибали, еще 40 процентов становились инвалидами. От него пострадали президент США Франклин Делано Рузвельт, писатель-фантаст Артур Кларк, режиссер Фрэнсис Форд Коппола.

В Советском Союзе первые эпидемии начались в 1949 году в благополучной Прибалтике, Казахстане, Сибири. Болезнь ежегодно уносила около 12 тысяч жизней.

Таблица динамики и профилактики инфекционных заболеваний у детей. 1950–1954 годы. Главархив Москвы

В 1955 году в США наладили производство вакцины от полиомиелита — вакцины Солка. Тогда же вирусолог Альберт Сэбин создал другую вакцину, более дешевую, эффективную и безопасную. Но испытать ее в Америке возможности не было — зачем, если уже есть хорошая вакцина?

Тем временем в США отправили трех советских ученых — Михаила Чумакова, его жену и коллегу Марину Ворошилову и ленинградского вирусолога Анатолия Смородинцева. Сэбин и Чумаков договорились продолжить разработку в Москве. В обычном чемодане из США привезли несколько тысяч доз вакцины. И сделали первые прививки.

«В 1960 году мне было девять лет, — рассказал сын Михаила Чумакова профессор, доктор биологических наук Петр Чумаков. — Испытания вакцины проходили в первую очередь на нас — детях Чумакова, внучках Смородинцева, родственниках, коллегах. Я помню, как еще раньше мне кололи вакцину Солка — внутримышечный укол в предплечье. Иначе и быть не могло — разработчики всегда испытывают изобретения на себе и своих детях. Никакой опасности в этом не было, родители были уверены. И никто из родственников не был против: все понимали опасность полиомиелита и верили, что вакцина защитит детей от болезни».

Основатель и первый директор Института полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР действительный член АМН, профессор М.П. Чумаков за работой. Автор В. Егоров. Московская область. Февраль 1963 года. Главархив Москвы

Но с разрешением в Минздраве возникли большие сложности — чиновники сомневались: почему американцы отказались от вакцины, а мы должны ее испытывать? Разорвать замкнутый круг из отказов Чумакову удалось при помощи настоящей авантюры: по оставленному без присмотра телефону кремлевской связи он набрал номер Анастаса Микояна, курировавшего здравоохранение. Микоян спросил: «Михаил Петрович, это хорошая вакцина?» — «Хорошая». — «Прививайте». У Микояна тоже были внуки.

В обход министра здравоохранения в Прибалтику отправили 300 тысяч доз вакцины. Полиомиелит отступил, за 1,5 года с эпидемией в стране было покончено. В 1960-м этой вакциной в СССР были привиты уже 77,5 миллиона человек.

Упаковка готовой вакцины против полиомиелита в Институте по изучению полиомиелита. Автор Ю. Почепцов. Московская область. 15 января 1958 года. Главархив Москвы

Когда на конференции в Вашингтоне советская делегация делала доклад об успешной вакцинации, из зала кто-то выкрикнул, что на Западе никто не доверяет советской информации. Тогда советский делегат сказал: «Я только в одном могу вас заверить: мы любим своих детей не меньше, чем вы своих». Тогда зал зааплодировал.

В 1963 году Михаил Чумаков и Анатолий Смородинцев получили Ленинскую премию. На ежегодный симпозиум в Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР приезжали ведущие ученые мира из США, Японии, Европы и Китая. Вакцину, произведенную институтом, импортировали более 60 стран.

Кандидат медицинских наук Института по изучению полиомиелита Л.Л. Миронова (справа) и препаратор Н.В. Кузнецова подготавливают почку обезьяны для получения живой вакцины против полиомиелита. Автор С. Преображенский. Московская область. 30 ноября 1959 года. Главархив Москвы

Как японские матери требовали советскую вакцину

В Японии в 50–60-е годы XX века разворачивалась настоящая трагедия: в маленькой стране регистрировались тысячи случаев полиомиелита. Остановить эпидемию могла живая вакцина, производимая в СССР. Но для японского правительства регистрация и выдача разрешения на импорт лекарства из Советского Союза были немыслимым прецедентом.

Тогда матери больных полиомиелитом детей вышли на улицы, требуя разрешить импорт советской вакцины. Они добились своего: был организован срочный импорт вакцины. 20 миллионов японских детей было спасено от угрозы заболевания.

Читайте также:  Стоит ли делать прививку бцж ребенку

Лаборантки вакцинной лаборатории Института полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР Л.Г. Смирнова (слева) и М.А. Ефимова во время проведения процесса получения живой вакцины против полиомиелита. Автор В. Егоров. Московская область. 22 июня 1961 года. Главархив Москвы

По мотивам этой истории в 1988 году режиссер Александр Митта снял советско-японский двухсерийный фильм «Шаг» с Леонидом Филатовым и Комаки Курихарой в главных ролях. С ними играли Олег Табаков, Елена Яковлева, Владимир Ильин и Гарик Сукачев. В фильме звучит его песня «Моя маленькая бэйба».

По сюжету, это 1959 год, в Японии эпидемия. Применяемая в стране вакцина Солка эффективна лишь в 60 процентах случаев, кроме того, ее не хватает. Японка Кейко, потерявшая старшего сына, хочет во что бы то ни стало защитить от полиомиелита младшего и решает поехать в СССР, чтобы привезти в Японию новую советскую вакцину.

Младший научный сотрудник Института по изучению полиомиелита Л.М. Яблочник (справа) и старший лаборант В.Н. Козлов производят очередной профилактический осмотр обезьян во время испытания вакцины против полиомиелита. Автор Ю. Почепцов. Московская область. 15 января 1958 года. Главархив Москвы

В Советском Союзе Кейно получает вакцину для себя и покупает еще тысячу доз для соотечественников, однако на таможне ее конфискуют: по японским законам любое ввозимое в страну лекарство должно пройти длительную проверку, занимающую два года. Японские матери устраивают акции протеста и требуют ввезти советскую вакцину немедленно, но этому препятствуют бюрократы обоих государств. Усилиями Кейко и других матерей с одной стороны и советского доктора Гусева с другой удается отправить вакцину в Японию.

Как конфеты стали лекарством

В 1950–1960-е годы на кондитерской фабрике имени Марата выпускали конфеты против полиомиелита.

Михаил Чумаков искал наилучший способ доставить вакцину в кишечник — чтобы полезный вирус не терялся во рту, где он не размножается, а в большей степени попадал по месту назначения. В итоге он придумал делать вакцину в форме драже. И уже в марте 1959 года фабрика Марата (в 1971-м ее объединили с фабрикой «Рот Фронт», а в 2002 году они вошли в состав «Объединенных кондитеров») изготовила по заказу института Чумакова антиполиодраже — капсулы из сахара и крахмальной патоки с восковым покрытием. Конфеты весили один грамм и хранились в холодильнике.

Врач школы № 118 А. Луцкова (слева) и медсестра Л. Колесникова раздают школьникам драже с вакциной против полиомиелита. Автор М. Филимонов. 18 января 1960 года. Главархив Москвы

Дети их полюбили, а квалифицированный медперсонал для введения вакцины теперь даже не требовался.

Такие конфеты-вакцины выпускались на фабрике Марата вплоть до конца 1960-х. К 20 октября 1968 года — Дню работников пищевой промышленности — в журнале «Огонек» напечатали заметку «Конфеты против болезни». В ней опубликовали фото работниц и рассказали, что самая интересная продукция фабрики — конфеты-лекарства, а фабрика — монополист в производстве противополиомиелитного драже.

Как за 19 дней спастись от вируса из прошлого

Иногда страшные вирусы, оставшиеся, казалось бы, в далеком прошлом, напоминают о себе.

Известный советский художник-плакатист Алексей Кокорекин в 1959 году путешествовал по Индии. После возвращения он почувствовал недомогание, был госпитализирован в Боткинскую больницу, где и умер.

Диагноз поставили не сразу: в Индии художник заразился натуральной оспой, которую в СССР искоренили в 1936 году. Спецслужбы вычислили все потенциальные контакты умершего — их оказалось около девяти тысяч. Тысячу человек с наибольшим риском заражения и Боткинскую больницу изолировали, а практически все население Москвы (на тот момент более шести миллионов человек) срочно вакцинировали.

Старшая сестра одного из родильных домов И. Елизарова вводит противотуберкулезную вакцину грудному ребенку. Автор М. Селимханов. 1967 год. Главархив Москвы

Новые входы, лифты, подъемники: как изменится первый корпус Боткинской больницы после ремонта В Боткинской больнице будут на постоянной основе проводить операции по трансплантации

Вспышку удалось локализовать за 19 дней, заболели 46 человек, умерли от оспы трое — приемщица в комиссионном магазине (куда родственники Кокорекина сдали привезенные им из Индии вещи), санитарка в инфекционном корпусе и врач-инфекционист.

Вирус оспы до сих пор хранится в немногих научных лабораториях.

«В 1990-е годы ВОЗ требовала уничтожить все штаммы черной оспы, — вспоминает Петр Чумаков. — Отец выступал категорически против этого. Хорошо, мы уничтожим все штаммы в лабораториях, но не дай бог будет новая вспышка, если вирус из могильников попадет в почву или воду, тогда мы ничего не сможем сделать».

Оспа считается полностью побежденной с 1980 года — случаев заболевания этой болезнью с того времени нет.

У Петра Чумакова есть свои воспоминания об опасных вирусах, которые можно встретить даже на научном симпозиуме.

«Недалеко от Переславля-Залесского в 1970-е годы был лепрозорий, — рассказал он. — Там жил индийский ученый — он приехал в СССР на научный симпозиум. И наши медики заметили на его лице симптомы проказы — а их трудно пропустить, к примеру выпавшие брови. В то время был закон о принудительной изоляции больных проказой. И профессора доставили в лепрозорий, где он и жил».

В одной из лабораторий Института по изучению полиомиелита (с 1960 года — Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов АМН СССР). Автор М. Трахман. Московская область. Конец 1950-х — 1960-е годы. Главархив Москвы

«Всем нужно от слона до мухи прививки сделать от желтухи»

В СССР прививочная кампания шла повсеместно. Она попала и на телеэкраны — широко известен мультфильм 1966 года «Про бегемота, который боялся прививок». По сюжету, трусливый бегемот оказался единственным из сказочных зверей, который сбежал из поликлиники. Сперва серый и веселый, затем белый от страха прививки бегемот становится желтым, потому что заболевает желтухой, а в конце фильма краснеет от стыда за то, что испугался укола. Забавный мультфильм посмотрели миллионы советских детей. Какие прививки им делали?

Производство драже с вакциной против полиомиелита на кондитерской фабрике имени Марата. Авторы Б. Трепетов, В. Шадрин. 16 января 1962 года. Главархив Москвы

Все родившиеся после войны были привиты от туберкулеза, дифтерии и полиомиелита. Со временем добавились прививки от коклюша, столбняка, кори и паротита. Детей, родившихся до 1979 года, прививали от оспы, а с 1980 года оспа стала считаться ликвидированной во всем мире, и прививку отменили.

Проведение прививки против гриппа одному из студентов Московского института инженеров землеустройства в актовом зале института. Автор С. Цветков. 12 декабря 1982 года. Главархив Москвы

В конце 1990-х годов в национальный календарь ввели двукратную прививку от краснухи, повторную от кори и прививку от гепатита B, а в 2010-е годы к ним добавились прививка от гемофильной инфекции для детей из групп риска и прививка от пневмококковой инфекции.

Проведение прививок против гриппа в актовом зале Московского института инженеров землеустройства. Автор С. Цветков. 12 декабря 1982 года. Главархив Москвы

Массово прививать от гриппа в России начали в связи с угрозой пандемии в 2009–2010 годах. Теперь вакцинация включена в национальный календарь и проходит в государственных медицинских организациях бесплатно. В прошлом году, по данным Роспотребнадзора, было привито 49 процентов населения страны — 70,8 миллиона человек. Медики констатировали, что уровень заболеваемости гриппом снизился с 1997 года почти в 200 раз — с 5173,8 случая на 100 тысяч человек до 26,5.

Источник