Если после прививки заболел ребенок

Сергей Бутрий – российский педиатр, автор блога «Заметки детского врача» и автор книг о детских заболеваниях и прививках. В прошлом году его первая книга стала бестеселлером и нет сомнений, что и новое произведение «Современные родители. Все, что должны знать папа и мама о здоровье ребенка от рождения до 10 лет» побьет рекорды по продажам. 

Редакция BeautyHack рискнула опубликовать отрывок из новой книги Бутрия о прививках: да, он ЗА то, чтобы их делать. И отвечает на все неудобные вопросы о причинах и следствиях.

– Ой, как часто родители связывают прививку с любыми бедами малыша! Инактивированные вакцины могут вызывать температуру в первые дни после прививки, живые — спустя 1–3 недели после, и, видимо, этот факт сбивает родителей с толку и заставляет думать, что это вина вакцины, а потом уже на что-то другое. Но дети в  целом «ненадежные» существа: собрались в  отпуск  — ребенок заболел за  два дня до  вылета, готовились полгода к  турниру по  карате, накануне слег и  т.  д. То есть они часто заболевают в «самый неподходящий момент», почему бы им просто не сделать это после прививки? Без всякой связи с ней, просто подхватить вирус.

Расскажу два особо наглядных случая «от прививки заболел», оба про детскую розеолу (читайте о ней в блоге или в моей первой книге). У  меня есть и другие: про отит, про понос и даже про перелом, которые родители умудрялись связать с реакцией на вакцину, но они не так показательны, как эти два.

Первый. Я тогда только начинал работать в частной клинике, постоянных пациентов не имел, был совсем неопытным, запись моя была заполнена лишь на треть, и иногда я от клиники брал домашние вызовы. Приезжаю на один такой, ребенку десять месяцев, лихорадка, больше ничего. Вчера в нашей клинике (у другого педиатра) получили «Пентаксим». Через три часа от  «Пентаксима» у малыша поднялась температура сорок, сбивается плохо, поднимается снова через три часа.

Я осмотрел, ничего не нашел, ребенок нетяжелый, не считая лихорадки. Начал рассказывать про то, что это или ОРВИ стартует без катара, или розеола, что нужно только поить и сдерживать лихорадку. Тут на меня обрушивается шквал: «Мы так и думали, что вы будете своих выгораживать! Это все от вашей прививки! Больше никогда не будем прививаться». Я насколько смог попытался убедить и успокоить, рассказал, что такое розеола, что это может быть она, чего ждать, и уехал. Через два дня снова вызов туда же. Ничего не  меняется, лихорадит, температура сорок  до шести пиков в сутки, снижается плохо, других жалоб нет, слабость усилилась, но в целом вне лихорадки  — бодрый. На  месте прививки никаких изменений. Я  опять им: «Думаю, это  розеола, ждем сыпь». Опять шквал недоверия, критики и эмоций на грани истерики. Опять: «Ну признайтесь, это от «Пентаксима», назначьте уже  антибиотики!» и  т. д. Под давлением родителей назначил анализы крови и мочи, велел вечером мне их выслать в  «Вайбер»: прислали идеальные. Успокаивал их еще и в «Вайбере» под язвительные реплики и постоянное недоверие.

На следующий день температура не  повышалась более 37,4 °С, к вечеру обсыпало розеолой. Я оказался прав, родители убедились, что вакцина была ни при чем, и дальше прививались «Пентаксимом» уже у меня без реакций.

Второй. Двойняшки, четыре месяца, кажется. На этот раз у меня хороший кредит доверия у родителей, они слышали обо мне только хорошее, читают мой блог, общаться на порядок легче.

Обеим ввожу по первой дозе «Пентаксима», на следующий день у одной лихорадка за 39 °С. Осматриваю: локально на месте укола — ничего, при общем осмотре — ничего, вне лихорадки — бодрая. Мама очень боится, на грани паники. Как могу успокаиваю, говорю, что наверняка розеола, что максимум, чем виновата прививка, заразились в клинике; из лечения только питье и жаропонижающее. Второй ребенок здоров.

Два или три дня больших тревог, рвущих сердце сообщений в «Вайбер», мама места себе не находит, я успокаиваю с переменным успехом. Наконец температура снижается, появляется розеолезная сыпь. Мы все счастливы. Второй ребенок так и не заболел.

Проходит шесть недель, этих двойняшек приносят ко  мне для второй дозы «Пентаксима». Ввожу обеим по дозе, и  что вы  думаете? У  второй девочки лихорадка без катара сразу после прививки. Все  указывает на  розеолу. И  в  «Вайбере» моем начинается день сурка, все как в прошлый раз, все как с первым ребенком. После нескольких дней высокой температуры тоже выступила розеолезная сыпь. Нет, ну какова вероятность, а?! Сам бы не видел, не поверил бы. 

Через шесть недель они приходят за третьим «Пентаксимом»… Да, мы с родителями тоже шутили на тему «Ну что, сразу записываю вас на завтрашний прием?» Но все обошлось, никаких реакций или совпавших болезней не было. 

Дети прививаются и наблюдаются у  меня дальше, доверие семьи, кажется, стало только крепче после этих испытаний, и все хорошо.

Найдите своего врача и положитесь на него, даже когда у вас есть конфликт интересов.

И не ведитесь на досужие сплетни антивакцинаторов, они готовы все что угодно, случившееся после прививки, назвать осложнением, даже автомобильную катастрофу.

Да, вакцины не  всегда гладко переносятся, но  даже три дня лихорадки и боли в ноге — достаточная цена за то, чтобы не болеть коклюшем, поверьте мне. Я ввожу от десяти до семидесяти прививок еженедельно уже семь лет подряд и видел пока не более пяти настоящих осложнений (не путать с нежелательными явлениями на вакцинацию), и самое серьезное из них — абсцесс плеча, который пришлось вскрыть хирургам и который потом прошел без последствий. Случались бы осложнения от вакцинации так часто, как это рассказывают «антиваксы», я бы давно сидел за решеткой за загубленное здоровье детей (особенно с нашим, прости, господи, правосудием).

«Доктор, если прививки почти всегда безопасны, почему в интернете столько плохих отзывов о них, и ни одного хорошего?»

Мне кажется, ответ на этот вопрос очень прост, и я многократно писал об этом в блоге, в интервью и в книгах. Но на приеме продолжают его задавать, в том числе те, кто «мы ваши давние подписчики». Хорошо, давайте еще раз.

1) Ответьте честно, какова вероятность, что вы оставите добрый отзыв с благодарностью о кафе, где вам очень понравилось? Напишете им на сайт, расскажете друзьям в соцсетях, поставите пять звезд в «Гугл-картах»? Ответили?

А какова вероятность, что вы отрицательно прокомментируете ситуацию, когда в кафе что-то было вам неприятно (официант был груб, таракан в салате)? Она заметно выше, не так ли?

Тезис номер один: негатив заряжает на действие значительно сильнее, чем позитив.

Вывод: случаи вреда от прививок попадают в интернет чаще, чем случаи пользы (будь то настоящий или кажущийся вред).

2) Идем дальше. Представьте, что вы пришли за ребенком в детский сад, а у него перевязана ладошка — он порезался на прогулке. Вы сделаете гневное замечание воспитателю? Ну разумеется, что за вопрос. А расскажете об этом вопиющем случае родственникам и друзьям? Думаю, непременно. А если ваш ребенок, находясь дома с вами, упал с пеленального столика или потянул за скатерть и опрокинул на себя крутой кипяток, тогда расскажете? Ой ли.

Тезис номер два: мы прощаем себе ошибки охотнее, чем другим.

Вывод: родители, чей ребенок пострадал от отсутствия прививок, не станут писать об этом в интернет. Они боятся и избегают осуждения в свой адрес; а вот те, чей малыш стал жертвой прививки (опять же, будь то настоящий или кажущийся вред), сообщат непременно — люди скоры на осуждение врачей.

3) В  большинстве случаев у вас нет никакой возможности понять, сработала ли вакцина. Если вы попали в ужасное ДТП и остались живы, ремни и подушки безопасности сработали, это очевидно. А когда вы привились и не заболели — ничего особенного не произошло, все было хорошо и осталось хорошо.

Много ли детей не перенесли отитов, получив вакцину против пневмококковой инфекции, дадут понять только исследования; у конкретно взятой семьи нет возможности узнать, сколько случаев болезни и осложнений предотвратил педиатр, введя их ребенку все вакцины. И мы допускаем классическую когнитивную ошибку, думая, что мир справедлив, что хорошее случается в нем по умолчанию, а в плохом всегда кто- то виноват, что оно якобы не может происходить просто так.

У меня были родители, которые рассказывали, что в группе детского сада, который посещает их ребенок, была вспышка коклюша, многие заболели, а их малыш — нет. И даже они говорили «нам повезло», «наш ребенок мало общался с заболевшими, потому не заразился» и неохотно связывали здоровье малыша со своевременной и полной вакцинацией. Спорим, если бы он пострадал, они не подумали бы, что им «не повезло» или что он «много общался с заболевшими», а наехали бы на меня, что моя вакцина не сработала.

Тезис номер три: люди плохо ориентируются в основах эпидемиологии и иммунопрофилактики и обычно необъективны в суждениях.

Вывод: даже если родители захотят написать хорошее о прививках, им часто не о чем писать, — ничего же не произошло. Можно сказать: «Я сделал своему ребенку все прививки, и он ничем не заразился», но только ленивый антипрививочник не бросится убеждать этого родителя, что вакцины тут ни при чем.

Ну и сам по себе хайп притягивает внимание людей. Добавьте к этому повсеместное распространение страхов перед вакцинацией (а, значит, когнитивное искажение: «Я так и знал, что от этих прививок один вред») — и получите такую картину:

с одной стороны, люди не понимают, как работают вакцины, не имеют возможности узнать, сколько пользы от вакцин получил конкретно их ребенок, и заранее настороженно относятся к вакцинации;

а с другой — видят и придираются к нежелательным реакциям (даже к самым безобидным), склонны винить врача и прививку во всех бедах, случившихся после вакцинации (даже в тех, которые не могут иметь к ней ни малейшего отношения), и гораздо охотнее рассказывают об ошибках педиатра (настоящих или мнимых), чем о своих.

Отрывок из книги «Современные родители. Все, что должны знать папа и мама о здоровье ребенка от рождения до 10 лет».